О, ОЛА МОЯ!

И Ола вставала из малых домов,

Как рожь, на полях возрождения.

Срывалась кора с деревянных голов,

Тайга просыпалась вечерняя.

И день приходил на ступени церквей,

И строили люди великое.

Горели глаза у седых матерей,

А юные были открытые.

О, Ола моя — ты расти, ты расти!

И вглубь расширяйся неистово!

Ты сможешь всё небо в себе уместить,

И стать для измученных пристанью.

Ты нас прокорми и к себе приведи.

И веру вдохни негасимую.

Пригрей на холодной, колымской груди,

И будь для людей неделимою.

И Ола росла, как рябина в бору.

Руками людскими взлелеяна.

И было создание это к добру.

И нежностью было овеяно.

Кричали каюры на белых стогах,

Снега заметали метелями.

И каждый, кто жил — поборол в себе страх

Под гордыми, сильными елями.

О, Ола моя — полюби, полюби!

Туманом своим очищения!

В тебе животворной, огромной любви

Так много, и много прощения.

Ласкай своим ветром и прелестью лет

Людей от мальца и до мудрого.

Встречай на границах морошки рассвет,

И Богом храни нас от трудного.

И Ола хранила, как верная мать.

Дарила уют, утешение.

Смогла поколения все воспитать,

Ко всем проявила терпение.

Так годы летели, века. Век за век.

И море шумело изменчиво.

Трёхсотый пришёл на порог оберег -

Земля обновилась для вечного.

О, Ола моя — ты расти, ты расти!

Цвети, словно вечность, неистово!

Ты сможешь всё небо в себе уместить,

И стать для изменчивых пристанью.

Опять календарь отмеряет отсчёт

В колымских архивах столетия.

А Ола живёт и, как прежде, растёт.

Она — наша Чаша Бессмертия.